— Что же ты, так и петлял от стены к стене, рассматривая диковинную живопись?
— Нет, я осматривал только правую сторону.
— Тогда уж лучше бы шел по левой. Говорят, в лабиринте держись все время левой рукой за стенку и найдешь выход, — продемонстрировал я свою эрудированность.
— Разницы нет, возле какой стенки идти, лишь бы всегда возле одной, — заметила Сонька.
— Держаться надо левой стороны, а в правой руке нести меч, чтобы никто обидеть не посмел, — резонно заметил я.
— Не мог я идти левой стороной, — наконец вклинился в наш диспут рассказчик. — Там тоже находились росписи, причем жутко реалистичные, с изображением громадных змей. А у меня от этих тварей кровь в жилах стынет, даже от нарисованных. Поэтому к противоположной стене я старался располагаться спиной. Сзади двигались какие-то тени, раздавались непонятные шумы, а я шел, словно приклеенный к летающим, спящим, сражающимся и умирающим драконам, и только они были в то время для меня реальностью.
Эльруин сделал паузу под впечатлением восстановленных в памяти образов, а принцесса вдруг легонько стукнула себя ладошкой по лбу:
— Вспомнила! Избушка с лабиринтом — не что иное, как демагическая шкатулка. Я читала про нее в одной древней книге. Чтобы вытащить ее в наш мир, нужна не просто сила, а силища. Создание реального копнара по сравнению с этим — детские шалости. Но как ты выбрался оттуда, откуда, по утверждениям колдовских манускриптов, выхода нет?
— Когда в глазах уже начинало рябить от увиденного, картинная галерея привела меня в роскошный зал с зашторенными стенами. Центральное место в нем занимал круглый стол, уставленный огромным количеством яств. Не буду перечислять всего, что на нем находилось. Голод, который мучил меня еще по дороге, напомнил о себе с новой силой, и я потянулся за самым вкусным из всего, что составляло аппетитную композицию. Таким голодным я себя чувствовал в далеком детстве, когда кусок черствого хлеба являлся для меня настоящим лакомством. Вот это лакомство я и взял со стола, а когда начал его есть, вся остальная снедь, видимо обидевшись на невнимание, стала преображаться в слизняков, пауков, гусениц и прочую живность агрессивного характера. Стол буквально закишел всякой нечистью, а затем провалился сквозь землю. Вместе с ним исчезли и стены шикарного зала. Снова была дорога, только вместо позднего вечера пробуждалось утро, а на месте избушки появился полусгнивший пень.
Эльруин закончил рассказ о необычном происшествии, который почему-то привел Соньку в агрессивное настроение.
— Ты представляешь, он из-за собственных страхов, незнания и детских наваждений разрушил самую совершенную ловушку для магов! — обратилась она ко мне.
— Подумаешь, ломать — не строить, я в детстве столько полезных приборов сломал. То не тот винтик раскрутишь, то не там молотком ударишь. А как было не ударить, если этот вредный вездеход-трансформер просто не желал открываться. Поди догадайся, что сбоку у него маленькая кнопочка, — поделился я своими воспоминаниями.
— Пойми, у этой мышеловки нет кнопки. Произнеси он там хоть одно заклинание — и мог бы вечно ходить по лабиринтам шкатулки, пока не умер от голода. В манускрипте с описанием магической ловушки говорилось о призраках, шныряющих по разветвленным коридорам и ослепляющих своим взглядом ходоков. Его счастье, что, кроме картин, Эл не обращал внимания на странные тени и шорохи, — слепым далеко не уйдешь. А для голодных колдунов, дошедших к сердцу магической западни, оказывается, приготовлен специальный приз в виде угощений. Ты бы взял сухарь?
— Скорее всего, даже не заметил.
— Вот видишь, но именно он стал ключом к освобождению. — Затем принцесса обратилась к задумавшемуся колдуну: — Когда исчезли стены, ты ничего не почувствовал?
— Кроме легкого головокружения — никаких последствий.
— Дело в том, что, по преданиям, колдун, разрушивший демагическую шкатулку, приобретает всю ее энергетику. А это немалая сила.
— После лабиринта я колдовать не пробовал. — И Эл просто щелкнул пальцами, присматриваясь к горе хлама за нашими спинами.
— Стой! — только и успела прокричать блондинка, как прямо на наших глазах руины возродились аккуратным строением. Кабачок стал даже лучше, чем до разрушения.
— Ух ты! — удивился юноша собственному творению. — Никогда еще так легко не получалось.
— Мужики, а теперь срочно уходим отсюда, и как можно дальше. Если я не ошибаюсь, Эльруин сейчас показал язык Метрогилу, сообщив при этом наши точные координаты.
Сонька не ошиблась в своих предположениях. Не успели мы ступить и шагу, как прямо перед Элом, словно из-под земли, выросли три дюжих молодца с кривыми мечами в руках. Все их намерения легко читались на перекошенных от злобы лицах, поэтому, обнажая меч, я только успел сказать:
— Ребята, к бою!
А большего и не понадобилось. Появившиеся вояки, на свою беду, оказались слишком близко к нашему колдуну. Команда «к бою» вызывала у Эла рефлекс, отработанный до автоматизма. Он стремительно вытащил меч из ножен таким образом, как это умел делать только один человек на свете. От замысловатой траектории его оружия еще не придумано защитных приемов, поэтому трое обреченных, истекая зеленой кровью, рухнули на землю, едва наш боец настроился на сражение.
Неподготовленная к такому зрелищу девушка в полуобморочном состоянии медленно опустилась на землю. Несмотря на то что удивляться за сегодняшний день она просто устала, последний фокус короля Черных болот привел ее в шоковое состояние. Юноша был не менее потрясен деянием рук своих. Одного лишь меня виртуозная выходка нашего колдуна не привела в смятение, поскольку однажды я сам чуть не стал ее жертвой.